Опять был сильный ветер и общее природное неспокойство, имевшее итогом толстый покров пушистого снега на земле, крышах домов, ветках деревьев, каковой утром в изумлении и созерцала... Кажется, это было уже в воскресенье, когда я вышла на веранду покормить птиц. Да, кормится у меня тут семечками огромная банда синиц с фракцией снегирей и одним, кажется, поползнем, который не так давно вроде присоединился, но уже шустрей всех, меня совсем не боится, пролетает над моей головой так низко, почти по касательной... А потом во второй половине дня всё это белое и пушистое как-то просело и потекло, вокруг стояла такая капель и сырость и ещё это звонкое щебетание ободрившихся птиц - полное ощущение, что на дворе стоит ранний апрель... Как потом мне на работе сказали, не я одна так обманулась, вот и подснежники подумали, что пора расцветать... Ну да, ну да, как в сказке "Морозко"!

Только из-за этих очередных природных котовасий я опять чувствовала себя нездоровой. И снова для хозяйских дел Kiyomizu Madoka была непригодной! Авгиевы конюшни нашего дома и на этот раз остались в неприкосновенности и не были осквернены влажной тряпкой с моющим средством. В субботу все трое: я, Винсент Шу и даже вечносексуальноозабоченная кошка Дюдя почти весь день провели на диване, являя собой сбившиеся в кучку три расплющенных тела с осовелыми мордами, слепо пялящимися в телеящик с рябым, косым и прыгающим изображением, каковое было таким вследствие качающейся на сильном ветру антенны. (Кто дочитал это предложение до конца и не забыл начала - молодец). Я, а в моём присутствии и все остальные, то есть В.Шу и Дюдя, - смотрю почти исключительно канал "Культура" (ни кабельного, ни спутникого ТВ у нас нет, вот такой каменный век, однако). В числе прочих была передача из цикла "Смотрим... Обсуждаем...", посвящённая фильму Алексея Вахрушева "Книга Тундры. Повесть о Вуквукае - маленьком камне". Ну, прямо скажем, в этот раз Kiyomizu Madoka толком так ничего и не посмотрела и не послушала, потому что именно в это время ей надоело быть одним из трёх расплющенных тел и она пошла на кухню изображать видимость каких-то действий, ну и чайку заодно приготовить. До занятой столь важными деяниями Kiyomizu долетали шум арктического ветра, какие-то окрики, восклицания чукчей(?), обрывки их разговоров на русском языке, глухой топот множества копыт стада оленей по белому бескрайнему полю... И так в течение долгого-долгого времени... Если бы у меня отлично показывал телевизор, я бы, наверное, с головой погрузилась в изображаемый быт чукотской семьи, весьма протяжённо и обстоятельно показанный - чтоб ты мог прочувствовать всё так, будто сам там находишься, тем более, что в обсуждении после говорилось о красоте фильма... Но, продираясь сквозь помехи и скорее угадывая, чем наблюдая, я не смогла оценить этой красоты и мне фильм показался таким же бесконечным и однообразным, как арктическая пустыня (хотя, она, может быть, не такая уж и однообазная... я же не видела своими глазами...).

Кратко о теме, там затрагиваемой: о перспективах дальнейшего сосуществования двух культур, двух во многом противоположных образов жизни: традиционного уклада чукчей, кочевников-оленеводов, и современной цивилизации. Детей отправляют в районный центр учиться в школе - на десять месяцев в году (а многие после окончания школы там и остаются, особенно девочки), из-за этого трудно становится обучать их исконным ремёслам, а главное, готовить мальчиков в оленеводы. Оленевод - чуть ли не самая трудная в мире профессия, ей обучаются сызмальства многие-многие годы и прерывать это обучение даже на самый короткий срок нельзя - навык теряется... "Олени - наши крылья" - так говорят в этом народе, - "Никогда не хвастайся своими стадами - они принадлежат не тебе, а палящему солнцу и холодному ветру". В обсуждении принимал участие Константин Куксин - писатель, этнограф, директор Музея кочевой культуры, он принёс с собой и показал некоторые предметы одежды и быта чукчей: аркан; шапку, закрывающую щёки; кухлянку - род нижнего белья, на которую сверху надевают одежду мехом наружу; меховые сапоги; детский меховой комбинезон и мытхаль. О последних трёх предметах стоит сказать особо. Подошва меховых сапог из шкуры лахтака - морского зайца - не промокает, внутрь надевают меховые чулки - в них ноги не замёрзнут, а стелька в сапогах - из сухой травы, влагу отводит. Всё продумано и никакая современная самая супер-пупер фирменная обувка с этим не сравнится. (Правда, тут мне немного грустно, всё-таки хочется, чтобы люди научились делать достойную и соответствующую климату одежду не убивая для этого животных...) У чукчей детишки похожи на маленьких медвежат, потому что одеты целиком в медвежью шкуру и на голове капюшон - с головы медвежонка... (Опять вздох...) Получается, вроде как чукчи первыми изобрели комбинезон, да не только его, но и памперс впридачу! Потому что к комбинезону крепится ещё именно что подобие памперса, сделанного из "старой покрышки яранги", куда кладут сфагнум, чтобы ребёнок всегда был сухим (а это особенно важно в условиях арктического климата). Ну а мытхаль - приспособление для добывания огня трением, но тут я недовольна оператором, снимавшем передачу: в тот самый момент, когда этнограф собирался показать, как добывают огонь (чисто условно, конечно), оператор переводит камеру на ведущего - Владимира Хотиненко! Так что мы так и не увидели, как же чукчи это делают, но, может, в этом был свой смысл, потому что для них это священнодействие: огонь, добытый таким образом, считается священным, и готовить можно только на таком огне (во всяком случае мясо животных, принесённых в жертву).

Вот же сколько всего написала, а ведь хотела лишь привести совет одного чукчи - такую байку, рассказанную этнографом в конце передачи. Приезжает к нему в Москву друг-чукча погостить, а тот чего-то всё мечется, суетится туда-сюда, звонки, дела какие-то, друг спрашивает: ты чего нервничаешь? - Да вот, понимаешь, директор музея, дел по горло... - А ты представь, что пурга. Три дня дует. Сиди, размышляй.

У меня, похоже, все дни напролёт - пурга...

К вечеру воскресенья, подгоняемый бурчанием в желудке (редкое аниме обходится без этого звука), Винсент Шу решил-таки проявить инициативу и смело вошёл на кухню, где полновластным хозяином положения было Федорино горе (если кто не знает, что это такое, я ему завидую). Резким движением руки Шу открыл люк в нижний мир, он же именуемый подпол, и отважно отправился в эту преисподнюю, куда даже кошка не любит лишний раз ходить по своим делам, предпочитая разбрызгивать свои кошачьи ароматы непосредственно в комнатах. Вскоре он победно вынырнул из адской чёрной дыры с весьма скромненьким вёдрышком картошки, хотя такой подвиг позволял надеяться на нечто большее... Так же смело и решительно, не отклоняясь от взятого курса, Винсент Шу включил кран и преступил к мытью кастрюли, тарелок и прочего, зашумела вода, зазвенели эти самые прочие - вилки-ложки, заволновалась и забегала по комнатам Дюдя... дальше ничего не помню, кажется, я уснула. В итоге картошка-таки была сварена. Слава отважному борцу с грязью и доброму спасителю от голода Винсенту Шу! Няяяяя...